Рецензия на фильм «Штольня»
И вот – встал прямо с утра смотреть фильм «Штольня», потому что он тоже приплыл ко мне в мега-качестве и даже с двумя звуковыми дорожками – русской и украинской. Ну, я свою страну люблю, потому включил сразу с украинской дорожкой. Минут через десять выключил и перешел на русскую – это потому, что я хотя и люблю страну, но себя люблю значительно больше, а украинский молодежный сленг в представлении режиссера Кобыльчука – это не для слабонервных, даже я, хоть и сильнонервный, долго не выдержал.
Вот, по вводному абзацу уже можно понять отношение аФФтара к просмотренному фильму. Для тех, у кого понять не получилось, сообщаю: фильм – говно. Для детей среднего школьного возраста. С задержками умственного развития. Много еще можно сказать, но это будут чистые эмоции. Поэтому поступим в строго соответствии с научным методом – препарируем фильм нашим отточенным разумом, выдвинем гипотезу, найдем – или не найдем - ей подтверждение, в ходе исследования придем к определенному выводу, подтверждающим или опровергающим эту гипотезу. С тем и начнем.
Придеремся сначала к названию. Штольня – это конечно хорошо, это круто даже, звучит фактически по-европейски. С размахом. Но почему – штольня? Я в детстве много читал всяких умных книжек, одной из любимых была книга Льва Кассиля и Макса Поляновского «Улица младшего сына», там про то, как во время войны крымские партизаны прятались в керченских каменоломнях. Там очень много чисто шахтерских терминов было – штрек там, шурф. И так далее. И штольня, понятно, тоже. Поэтому что такое штольня я знаю с раннего детства. Штольня – это горная выработка, вертикальная или горизонтальная. Еще раз – для слабопонимающих: горная выработка. Для геологических или шахтерских работ. То, где весь фильм шлялись тупые дети из фильма – это не штольня. Это подвал. Там сроду ничего не бурили – да и откуда, на окраине Киева-то? Больше всего этот подвал походил на канализационный коллектор, а учитывая размеры – по моим прикидкам, не больше ста квадратных метров – на очень маленький коллектор. Штольня, блин.
Ну да ладно. Теперь попрут спойлеры.
Сюжет заключается в том, что пятеро тупых тинейджеров – студентов истфака - вместе со своим историческим профессором едут на летнюю практику. Типа копать и рыться в грунте. Едут ну оччччень далеко – примерно на околицу Киева (если это Киев, что похоже). Но вот именно близость города – это отличный момент, он четко просматривается в финальных кадрах, там в углу кадра многоэтажки очень ясно видны. Она, эта близость и местечковость, просто потрясно выбивается из общей канвы про всеобщую заброшенность и покинутость. Ну да про это позднее.
Кстати, еще один отменный момент – своего профессора студенты называют не по имени-отчеству, как все нормальные люди, а просто и без затей – «Профессор». А тренера по баскетболу тоже очень просто – «Тренер». Блин, впечатление, что американец диалоги выписывал, очень уж похоже.
И все же про сюжет! По дороге на место происходит страшное – об лобовое стекло красивой импортной студенческой машинки со страшной силой бьется птица. И умирает. То есть это мы догадываемся, что это птица. Лично мне по первости показалось, что то был густо смазанный кетчупом «Чумак» окорочок. А может быть, использовались дорогие зарубежные марки кетчупа – Uncle Ben’s или Hellmann’s, этого даже в моей высококачественной версии было не разобрать.
На месте раскопок ничего хорошего студенты не откапывают – что логично, откуда прямо за городом может находиться что-то ценное, кроме пустых бутылок? Вот бутылку как раз одна из студенток находит. Очень харизматичная сцена – пятеро тупых подростков ржут над пустой бутылкой, респект. На ночь студенты ложатся спать в палатки. Доверчивый украинский зритель леденеет от ужаса – сейчас произойдет страшное! - думает он, роняя слюни на закиданный чипсами пол кинотеатра. Но ничего страшного не происходит, утром все студенты бодро завтракают, обнаруживают отсутствие профессора, и толпой прут смотреть, что тут вокруг, для чего. И, ясен перец, натыкаются на загадочный туннель, который ведет куда-то вниз. Тупые украинские дети радостной толпой валят в темноту.
В темноте они заблуждаются и теряют направление. Хотя один тинейджер интеллектуально рисовал карту, а другой не менее интеллектуально ставил мелом крестики на поворотах, это им не помогает – карта размывается водой, а крестики оказываются аккуратно кем-то затерты. При просмотре этого момента яростно посетовал на недогадливость детей – ведь совершенно ясно, что следовало посыпать пол за собой хлебными крошками, это значительно упростило бы обратный путь. Проверенный веками метод, а как же.
Студенты как кони прут в обратный путь, но ничего подобного не находят. Навыков ориентировки на местности у товарищей нет, хотя все туннели, по которым они проходят, поворачивают строго под углом 90 градусов, так что заблудиться там очень сложно. Заблудиться легко в лесу – это я как бывалый лесник говорю. И, скажу тоже, в лесу ночью бывает значительно страшнее, чем в этой так называемой штольне.
Но! Где наша не пропадала, думают студенты, ломясь стадом ежиков по узеньким туннелям и светя во все стороны своими мега-фонарями, пока не понимают, что они заблудились окончательно. В результате до товарищей доходить здравая, в принципе, мысль, что не мешало бы кого-нибудь позвать на помощь. И тут оказывается, что мобилок ни у кого нет! Вот так, собираясь не пойми куда под землю, заряженную мобилу взял всего один тупой ребенок, остальные не то оставили их наверху, не то забыли зарядить. Не знаю, я, когда выхожу из дома, всегда мобилу заряжаю, потому что четко осознаю, что случиться может всякое. А если куда-то за город, то непременно и пушку прихватываю. В неспокойное время живем, однако, и в неспокойной стране. А эти – как с Марса упали, чесслово. Или со Сникерса.
Ну да ладно – одна мобила у пацанят все же есть, хотя и полуразряженная. Сквозь толщу земной поверхности они пробиваются сигналом наружу. И тут – снова сюрприз! Куда должны звонить перепуганные дети, заблудившееся где-то глубоко под землей? Нормальный человек позвонил бы в милицию, скорую помощь или иную службу спасения, там телефоны совсем несложные. Но не таковы наши идиотики! Они звонят не куда-нибудь, а своему другану по фамилии Ренат. Ренат в это время под громкую задорную музыку рассекает на своем мега-бумере в компании трех девчушек, отчаянно похожих на…. хм, ну скажем, проституток (нас же и дети тоже читают, точно знаю!). Потом поглядел в титрах, оказалось, это не просто, ну, скажем, проститутки, а популярная украинская группа XS, исполнители саундтрека к фильму. Хо-хо-хо! В философии это называется «причинно-следственная связь».
Вернемся к Ренату. Он ни черта не понимает из того, что ему пытается вдолбить по телефону один из детей подземелья, потому что:
А) музыка в салоне играет
Б) девушки отвлекают
В) связь плохая
Г) оно и есть «г» - по телефону ему сказали буквально следующее: «Ренат, это я, Малек. Ты меня слышишь? У меня проблемы». И что после этого должен был подумать камрад Ренат? Он подумал правильно и глубокомысленно изрек – «У всех проблемы».
Так этот придурок ему потом перезванивал еще раза три, пока не посадил аккумулятор окончательно. Клиника, ЦКБ.
В это время гибнет один из студентов – он задевает ногой спецверевку, и на него падают камни. Оставшиеся понимают – его смерть была не случайной! За ними охотятся местные зловещие силы! Откуда дети приходят к такому оригинальному выводу, обратно непонятно. Потом тинейджеры бредут дальше и находят колодец. Одна из девчонок хочет испить оттуда водицы и заваливается внутрь, что обратно ярко сигнализирует об общем интеллектуальном уровне всей бригады. Так она там, в колодце, который от силы два метра глубиной, еще и ногу ломает. Дети в панике, но тут один из них, переиграв в детстве в «Арканум» и «Фоллаут», находит где-то в боковом коридоре старую, довоенную еще аптечку. В аптечке лежит ампула с чем-то. Наши интеллектуалы своим отточенным разумом осознают – в ампуле обезболивающее! Его надо срочно вколоть больной девчонке! Подумаешь, аптечка вся заплесневела и запаутинела! Подумаешь, лекарству шестьдесят лет! Хуже-то точно не будет!
Оказывается, будет, девчонка умирает. Дети понимают особенно ярко – это проделки злых сил штольни! Они находят в очередном коридоре отлично сохранившийся автомат ППШ и усталые но довольные продолжают свой непростой путь.
Не могу не отметить при этом, что, судя по детским репликам, внизу они находятся как минимум сутки – то жрать им хочется, то пить, то общая усталость и истощение. А между тем фонарики ихние все горят и горят, ярко-преярко. Хорошие в Киеве фонари научились делать, сутки без передыху работают, и хоть бы хны. Таким аккумуляторам и «Камаз» позавидует.
Следующим после автомата ППШ артефактом оказывается банка тушенки – ровесница ампулы. Ничтоже сумняшеся, оголодавшие студенты ее вскрывают практически зубами и яростно грызут содержимое. Как вдруг – чисто леворлюционная сцена – «В мясе черви!». Ну да, в герметично упакованной банке черви могут жить очень долго, фактически – веками. Ну, правда, сцена малеха содранная с фильма «Корабль-призрак», но кому какое дело до такой фигни? Сказано – черви, значит черви. Было крайне страшно и волнительно за бедных детей, да.
Попутно, проблевавшиеся вдоволь пацаны мочат из автомата своего профессора, который за каким-то своим профессорским делом тоже поперся в штольню. Профессор, прежде чем умереть, вел себя более чем странно, бродил по коридорам а-ля зомби, увидев своих студентов, бросился на них, размахивая руками и тряся прочими конечностями. Понятное дело, вальнули товарища, приняв за злого духа.
Один из студентов, слегка офигев после всего этого от задумок режиссера, отходит отлить. И отливает прямо на оголенный кабель под напряжением. Кто бы объяснил, откуда в запертой древней штольне по полу раскиданы кабели, подключенные к питанию? Откуда там питание-то? Юмористы, вот ей-богу - Петросяны наступают.
Оставшихся двоих студентов ждет приятный сюрприз, одного смывает водой, но не до конца, а другую утилизирует непонятно откуда взявшийся злой служитель языческого бога Перуна. Его так и звали – Старый Перун. Служитель привязывает девчонку веревкой и произносит пламенный речь: «Вы загнали нас под землю! Мы не видели солнца! И теперь я одержим лишь желанием мести!». Осмелюсь заметить, такой яркой речевой херни не позволяли себе даже режиссеры старых индейских фильмов с Гойко Митичем. Как вдруг из-за спины служителя Старого Перуна (локального физкультурного тренера, кстати) появляется не до самого конца смытый предпоследний подросток и засаживает тренеру в бок кусок арматуры! Перунец дохнет, двое тинов, забросив наверх веревку, выбираются на белый свет. За их спиной бухает взрыв бытового газа, талантливо нарисованное в программе Paint пламя вздымается до небес. Но нашим ребятам все нипочем – опрятные, чистые, улыбающиеся, они, приплясывая, устремляются в новую, счастливую жЫзнь.
Саундтрек. Занавес.
Бюджет фильма – 4 миллиона гривен. Еще раз – четыре миллиона. Куда они пошли, не совсем понятно. Снято – средне, на троечку. Спецэффектов, кроме отличного взрыва и куриного окорочка под соусом Calve, замечено не было. Звук – никакой. Просто никакой. Синхронизации речи с картинкой нет – это во-первых, половину фильма ни черта не разобрать, кто что говорит – это во-вторых. Понятно, что все звуковые эффекты делались при помощи программы Sound Forge, но есть ведь и другие, тоже хорошие программы, есть качественное оборудование, есть квалифицированные специалисты, в конце концов. То есть они есть – где-то. В фильме ни того, ни другого, ни третьего замечено и близко не было.
Актеры – говно. Первый курс строительного техникума. Про детей даже не говорю, но и остальные тоже – ни в какие ворота. Профессор – полный придурок (кстати, после героической смерти от автомата ППШ, не стесняясь, дышал и помаргивал глазами), злобный маньяк-перунец – просто даже не говно, а два говна. Ни злобности, ни маньячности, ни религиозного фанатизма – ничего у товарища проявлено не было, так, кукла какая-то для начитки текста.
И самое дикое, что некоторым нравится. Говорят, очень сильно снято, очень страшно.
А еще более дикое, что часто слышно такую точку зрения – «Да, говно, но зато наше, украинское, а потому обязательно смотри, хвали, и голосуй гривной за дальнейший феерический рассвет украинского кинематографа». Интересуюсь - с чего это за чужие помои голосовать должен – я? Да еще и своей кровной гривной?
Итог: „Перший український трилер” – не удался. Это даже не блин комом, это чужой неудержимый вонючий понос. Кал. Не смотреть.
